Историки подсчитали, что за время своего правления Пётр I издал около 4 000 всевозможных указов. Их слог, стиль, лексика дают представление об эпохе больших перемен в жизни нашего Отечества и позволяют совершить увлекательный лингвистический экскурс.
Изображение: allpozitive.ru
Многие слова и выражения, отраженные в этих текстах, уже вышли из обихода или изменили свое значение, тем интереснее узнать, как их понимали в начале XVIII века. Петровские преобразования буквально поставили Россию на дыбы. Произошел слом вековых традиций, привычных укладов. Крестьянская страна совершила ценой неимоверных усилий такой скачок в своем развитии, какой более в течение нескольких веков не повторила. Создание Российской империи требовало перемен в умах и… очень больших денег. И потому Петр, по словам историка В. О. Ключевского, «обратился к небывалому воспособительному средству» – призвал на помощь государственной власти русский ум: «Образ действий преобразователя пробудил в обществе политическое мышление, и Петр получил на свой призыв благодарный отклик. Явился целый ряд доносителей, как их тогда называли, или публицистов, как назвали бы их мы, из разных классов общества… Они трактовали в своих “прожектах” самые разнообразные предметы, начиная от высших вопросов государственного порядка до канатного мастерства». Задачей доносителей было привлечение внимания властей к разным сферам жизни, требующим улучшения, модернизации или отмены, смотря по обстоятельствам. Если донос казался здравым, доносителю давали возможность проявить себя и реализовать задуманное. Чем не эффективный менеджмент?
Еще один многочисленный отряд, задачей которого было пополнение государственной казны, – прибыльщики. Им следовало «сидеть и чинить государю прибыли», изыскивать новые способы получения денег с населения. Если прибыльщик такой способ находил, да еще в крупных масштабах, без награды не оставался, а потому охотников до этого дела находилось немало, особенно холопского звания. Так, к примеру, дворецкий боярина Шереметева подметил, путешествуя с барином, что за границей существует налог на гербы, и, возвратившись восвояси, указал на это Петру I в подметном письме. В результате этот новоявленный прибыльщик принес российской казне приличный доход за получение так называемой «орленой» бумаги и сам в накладе не остался.
Понятно, что прибыльщики, они же вымышленники, с особым рвением изыскивали предметы налогообложения. Вскоре появилось несметное количество всевозможных канцелярий для взимания мзды с обывателей. Каких только налогов не было: посаженный налог (за провоз товара), ледокольный, водопойный, банный, погребной, мельничный, шапочный, сапожный, побородный… С бородачами в петровской России обошлись поначалу особенно круто, но со временем дали «послабление»: бороду носить дозволяли, но за деньги и при соблюдении особого «дресс-кода». В 1722 г. царский указ «О взыскании особой подати с бородачей и о ношении им особого платья» повелевал: «Подтвердить накрепко старый указ о бородах, чтоб платили по 50 рублей на год и к тому чтоб оные бородачи и раскольщики никакого иного платья не носили, как старое, а именно зипун со стоячим клееным козырем, ферези и однорядку с лежачим ожерельем». Носителей бород хотели выставить на посмешище, поэтому им и было приказано носить в знак их отсталости унизительную одежду, «прошлый век»: ферези (ферязи) и однорядки – широкие плащи без застежек и без подкладки (в один ряд), сермяжные зипуны – кафтаны из грубой домотканой шерсти, да еще и с козырями – стоячими воротниками из красного сукна, чтобы издалека видно было отступника.
Цирюльник, обрезающий бороды. Старообрядческий лубок
Заметим, что незадолго до петровских указов козырь позорным вовсе не считался, наоборот, высокий щегольской воротник, закрывавший затылок, делали из дорогих тканей, атласа и бархата, украшали драгоценными камнями, расшивали золотом. Обладатели козырей были людьми богатыми, важными, не случайно выражение ходить козырем означает «щеголять, кичиться, важничать».
Для тайных наблюдений за правительственными лицами, уклоняющимися от соблюдения законов, Петром Первым была учреждена специальная должность – фискал (от лат. fiscalis – «казенный»). Позже существительное расширило значение: фискалами стали именовать доносчиков, наушников, шпионов.
С теми же, кто злостно нарушал царские указы, воровал, творил непотребное, не церемонились, могли жестоко наказать, ошельмовать. Слово шельма попало в русский язык в начале XVIII в. через польский из немецкого, в котором Schelm – «плут, злодей» – восходит к др.-в.-нем. scelmo – «смерть», т. е. шельма буквально означает «достойный смерти». Шельмованию подвергались в русском праве дворяне, осужденные за проступки на смертную казнь или вечную ссылку. «Имя преступника прибивалось к виселице, палач над коленопреклоненным преступником ломал шпагу, и его объявляли вором (шельмой). Преступник предавался церковной анафеме и объявлялся вне закона. В дальнейшем шельмование было заменено "лишением всех прав состояния"», – так трактует термин современный юридический словарь.
Народная лубочная картинка с Петром I
В социальной иерархии во времена Петра было немало заимствований, достаточно вспомнить пункты знаменитой Табели о рангах: коллежский регистратор, секретарь, асессор... Но есть и русские наименования, за которыми скрываются интересные истории различных слоев населения, например, однодворцы – занимавшие промежуточное положение между крестьянами и мелкопоместными дворянами владельцы небольших (в один двор) земельных участков; да́точные люди - отданные на пожизненную военную службу; пашенные – наделенные пашней вместо так называемого хлебного жалования и пр. Всех их с начала XVIII века регулярно переписывали, составляя известные нам по «Мертвым душам» Н. В. Гоголя ревизские сказки. Историки говорят, что Петр Первый – единственный самодержец, при котором население страны не прибыло, а убыло. Такова цена резкого реформирования, затяжных войн, рекрутчины, непосильных налогов, масштабного строительства. Ревизские сказки, поимённые списки мужского населения, составлялись редко, и от одной переписи до другой за каждую ревизскую душу (душа в этом контексте имеет значение «крепостной крестьянин») помещики платили подать. Мёртвые души были им крайне невыгодны, на чем и планировал сыграть хитрец Чичиков, намеревавшийся по дешевке выкупить их и заложить в Опекунский совет как живых. Лёгких денег хотел, шельма. Жил бы во времена Петра Первого, точно был бы посажен на кол. Или стал выдающимся прибыльщиком.
Автор: Тамара Скок
